Олег Сергеевич Кривошеев

Оригинал публикации – газета «Русское слово», автор – Ольга Большова

Книги в этом доме везде: в комнатах, в коридоре, в шкафах, на шкафах, на стеллажах и даже стопками – на полу. Впрочем, ничего удивительного в этом нет: хозяин квартиры Олег Сергеевич Кривошеев, недавно отметивший 93-летие, без малого семь десятков лет занимается наукой. Он автор более ста трудов, почетный академик Международной академии энергоинформационных наук.

Интерес к исследованиям и изобретениям зародился у него в ранней юности. К началу Великой Отечественной войны Олегу было 16 лет. Для старшеклассников ввели начальную военную подготовку. Мальчишки, читая сводки с фронта, видели себя на переднем крае и глубоко переживали все успехи и неудачи Красной Армии. На Олега сильное впечатление произвели сообщения о том, что минирование партизанами железнодорожных путей не дает эффекта: немцы стали впереди составов с техникой и боеприпасами пропускать порожняки, которые принимали на себя удар. Парнишка решил разработать конструкцию мины, которую ставил на боевой взвод как раз первый, порожний эшелон, а срабатывал заряд уже под следующим, груженым поездом. Решил и разработал. Позже, когда юноша уже был призван в армию и попал в курсантскую роту, его идея заинтересовала командиров. Кривошеева даже освободили от строевых занятий, чтобы он довел разработку до ума. Чертежи отправили по инстанциям, но где-то по пути они потерялись…

После подготовки в учебном полку Олег стал артиллерийским разведчиком и получил назначение на Кольский полуостров, на берег Белого моря. Здесь Красной Армии противостояли элитные немецкие горно-егерские части. Но, что любопытно, советские войска били фашистов их же оружием: трофейными пушками, захваченными в ходе разгрома гитлеровцев под Сталинградом. К орудиям прилагалось столько снарядов, что экономить их не было никакой нужды. Правда, чтобы гаубицы, которые тянули тяжелые трактора ЧТЗ, дошли до места расположения, приходилось вручную прорывать тоннели в сугробах высотой в четыре метра.

Ситуация на этом участке фронта была непростая, у противника имелось большое преимущество. К тому же донесения нельзя было передавать по радио: фашисты расшифровали секретные коды советского командования. Поэтому пакеты в штаб за 80 км доставляли с фельдъегерями. Путь в оба конца приходилось преодолевать пешком. Эти обязанности возложили на ефрейтора Кривошеева. Здесь Олега выручило то, что до войны семья несколько лет жила в Крыму, и там парнишка лазил по горам – привык к пешим походам.

Жили бойцы в холоде и нередко в голоде: базы находились далеко, продукты подвозили нерегулярно. Но все были готовы терпеть любые трудности, лишь бы разбить врага.

Однажды Олег, ведя наблюдение, заметил большую активность фашистов в районе господствующей над местностью высоты. Он начал записывать увиденное в журнал, и тут по его наблюдательному пункту открыли огонь. Кривошеев был ранен в ногу. Ему, можно сказать, повезло: попади осколок на несколько сантиметров ниже, ампутации было бы не избежать. Превозмогая боль, Олег еще около часа, пока не кончился обстрел, продолжал вести наблюдение. Товарищи считали его погибшим, и очень удивились, что он остался жив.

Уже вернувшись из госпиталя, сержант Кривошеев узнал, что награжден орденом Славы III степени. Эта награда – одна из самых почитаемых среди бойцов, ее считали «солдатским Георгием». За два года, пока их часть воевала на Кольском полуострове, было вручено всего два таких ордена, один получил Олег Сергеевич. А еще о тех временах напоминает Кривошееву медаль «За оборону Советского Заполярья».

На переформирование полк, где служил Кривошеев, отправили в Житомир. Выдали новую технику и перебросили на запад, в Венгрию. Там было горячо: фашисты яростно пытались отбить у советских войск Будапешт. Красная Армия готовила контрудар. В один из дней разведчикам во главе с Кривошеевым приказали выбить фашистскую засаду. В ходе этой операции он получил тяжелое сквозное ранение: по счастью, пуля не задела позвоночник и внутренние органы. И уже в госпитале случилось настоящее чудо: когда санитар начал раздевать раненого, обнаружил в кармане брюк… гранату, запал которой был наполовину перебит пулей. Еще немного, и случилось бы непоправимое. Опять повезло парню!

Олег Сергеевич Кривошеев

Лечиться пришлось долго, День Победы сержант Кривошеев, удостоенный офицерского ордена Красной Звезды, встретил на больничной койке. Сменил несколько госпиталей, окончательно долечивался в Харькове. Там же почти осуществил юношескую мечту: полтора года проучился в авиационном техникуме. Но родители – военные медики, прошедшие фронтовыми дорогами с первого до последнего дня Великой Отечественной, хотели видеть сына, чье здоровье было сильно ослаблено, рядом. Они вернулись в Кишинев, где жили до войны, и уговорили Олега приехать к ним. По совету отца Кривошеев поступил в медицинский институт – фронтовиков принимали без экзаменов.

Учился он на курсе, который позже назвали «гвардейским», — вместе с Василием Анестиади, Николаем Тестемицану и другими создателями молдавской системы здравоохранения. А преподавали им замечательные профессора 2-го Ленинградского медицинского института, на базе которого и был создан кишиневский вуз. Страсть Олега к исследованиям вновь дала о себе знать. Он увлекся патофизиологией – не без влияния профессора Петра Ермолаева, изучавшего целебное действие малых доз серебра. Исследование оказалось настолько ценным, что Ермолаеву без защиты диссертации присвоили звание доктора медицинских наук, его работу поддерживал сам академик Бурденко. Профессор и познакомил старосту патофизиологического кружка Олега Кривошеева со знаменитым микробиологом Ольгой Борисовной Лепешинской, заведовавшей отделом в Институте экспериментальной биологии Академии медицинских наук СССР. Ознакомившись с несколькими статьями тогда еще пятикурсника Олега, Лепешинская предложила ему стать аспирантом под ее руководством. О таком можно было только мечтать.

Однако в ходе обучения Кривошееву сменили тему и направили в длительную командировку в Ленинград, в Институт физиологии имени академика Павлова. Там аспирант работал в Лаборатории функциональной биохимии под руководством профессора Георгия Владимирова. Он впервые начал исследовать головной мозг биохимическим методом. Олег получил серьезные результаты и положительный отзыв профессора на свою работу. Но в процессе исследования применялись радиоактивные материалы, и молодой ученый заболел лучевой болезнью – о мерах предосторожности тогда мало что знали. К счастью, тяжелый недуг удалось победить, хоть и не без труда. Олег вернулся в Москву. К тому времени лабораторию, где начинал учиться в аспирантуре, перевели в Институт психиатрии Министерства здравоохранения СССР. Там у Кривошеева вышло несколько печатных работ, вызвавших большой интерес в научном сообществе.

Олег Сергеевич Кривошеев

Обстоятельства сложились так, что по ряду причин защитить диссертацию Олегу Сергеевичу не удалось, он остался «неостепененным», не обзавелся и учеными званиями. Но занятия наукой не оставил. Вернувшись в Кишинев, продолжал опыты в Институте биологии Молдавского филиала Академии наук СССР. А в 1960 году в Молдавии была создана собственная Академия наук, и Олег Сергеевич перешел в лабораторию физиологии и биохимии Института зоологии и физиологии. Тогда же познакомился с Федором Фурдуем, в то время аспирантом, избранным впоследствии вице-президентом Академии наук. Ученые стали соратниками на долгие годы, вместе участвовали в разработке нового направления в биомедицине – санокреатологии, которая занимается теорией и практикой формирования и целенаправленного поддержания здоровья всех органов и систем организма в соответствии с образом жизни, условиями быта и факторами окружающей среды. Позже Институт физиологии был преобразован в Институт физиологии и санокреатологии.

Кривошеев был избран Почетным академиком Международной академии энергоинформационных наук, полтора десятка лет руководил молдавским филиалом учреждения. Ему удалось организовать около десяти симпозиумов по проблемам стресса. Долгое время Олег Сергеевич руководил теоретическим семинаром Отделения биологических и химических наук АН РМ. Однако из-за реформ, в процессе которых находится сегодня Академия наук, эта деятельность прекратилась.

Тем не менее Кривошеев и сегодня остается действующим ученым, сохраняя ясный ум и твердую память, – иные молодые позавидуют. Он изучает разные аспекты восприятия человеком информации, в том числе биологические и психофизические. «Мне бы еще лет 15-20, — говорит Олег Сергеевич, — чтобы осуществить все, что задумано». Разве такое физическое и творческое долголетие – не счастье?