Виктор Кушниренко, специально для Новости-Молдова

Жители нашей страны издавна, с 1823 года, когда опальный А. С. Пушкин только переехал в Одессу, любят и берегут пушкинские места в Кишиневе. Они с большим волнением посещают такие же места в селе Долна и его окрестностях Стрэшенского района. Тут расположена усадьба боярина Ралли, находился цыганский табор красавицы Земфиры. В наши дни с корреспондентом Sputnik Молдова и пушкинистом Виктором Кушниренко мы совершили путешествия по «империи» Замфираки Ралли в Центральных Кодрах, в новое уникальное пушкинское место – село Пэулешть Кэлэрашского района, где сохранилась усадьба помещика Дину Руссо, родник «Пушкин», сосновая поляна с солнечными часами, старинные рыбные озера и многое другое. И вот теперь пушкинист приглашает всех в Орхейский район.

ЧЕМ СЛАВЕН ПУШКИНСКИЙ ОРХЕЙ…

27 апреля 1818 года, а это ровно 200 лет назад, через Орхей, из Бэлць и Хотина, в Кишинев проследовал император Александр I, чтобы даровать Бессарабской области особый статус правления – по тем временам весьма примечательный и прогрессивный. В 1818-1836 годах Кишинев был центром Орхейского цинута. Опальный А. С. Пушкин, отдыхая, часто уходил за Бык, за Орхейскую заставу, посещал близ почтового тракта села, цыганские таборы. Знал и почтовый тракт в сторону Орхея. В 2015 году в отреставрированном центральном парке Орхея, на самой светлой и красивой алле, открыт памятник великому поэту. И это верно. Ведь, Орхей со времен пребывания поэта на молдавской земле является поистине пушкинским.

В Кишиневе поэт был хорошо известен братьям Руссо. Вместе гуляли в городском саду, посещали дома молдавского писателя Константина Стамати, члена Верховного совета области Замфираки Ралли и др. Янко Руссо владел имением Иванча, с 1823 года был комиссаром орхейского исправничества. Его старший брат Дину Руссо был членом Верховного совета области, в 1822 году принимал в своем имении Пэулешть Пушкина, с 1826 года являлся предводителем орхейского земского дворянства.

Из Орхея в Кишинев часто приезжала Елена Федоровна Соловкина – сестра Марии Федоровны Лишиной. Соловкина была внучкой генерала Катаржи, дочерью Е. И. Катаржи и Ф. П. Бейна, женой полковника, командира Охотского полка В. Т. Соловкина. Опальный Пушкин «тщетно искал с нею знакомства». Орхейская красавица оставалась для него недоступной.

В 1822 году предводителем бессарабского дворянства избран кишиневский добрый знакомый Пушкина – Иван Михайлович Стурдза. В 1814 году он был орхейским сердарем. 8-21 апреля 1824 года сопровождал в поездке по Бессарабии Ф. Ф. Вигеля, вскоре избранного вице-губернатором. 8 апреля они прибыли в Орхей и остановились у Александра Филипповича Астафьева 2-го, полковника, командира Екатеринбургского пехотного полка 17-й пехотной дивизии 4-го корпуса. В «Записках» Вигель сообщал: «Достигнув покойного ночлега, любезным Остафьевым нам предоставленного, мы поблагодарили его и совсем простились, ибо чем свет хотели отправиться далее». Вигель – один из авторов ценнейших воспоминаний о Бессарабии, о жизни Пушкина в Кишиневе и Одессе.

А чуть позже, 28 апреля 1824 года, в Орхее, у проводившего тут съемки топографа, прапорщика квартирмейстерской части Генштаба Михаила Мартыновича Роговского остановился прапорщик, топограф Федор Николаевич Лугинин. Обоих знал Пушкин. Более того, Лугинин был близким кишиневским другом поэта. Они обедали у полковника Астафьева 2-го. Вечером Лугинин отправился дальше – в Бэлць. И это далеко не полный список тех, кто жил, служил, бывал в Орхее и хорошо знал опального Пушкина. Так что Орхей – город пушкинский по праву. Но с поэтом связан не только этот город.

В МОРОЗЕНЬ ПОКОИТСЯ ПРЕКРАСНАЯ ЛАУРА, ВОСПЕТАЯ ПУШКИНЫМ-ПЕТРАРКОЙ

И сегодня в этом селе, у старой церкви, возвышается хорошо приметное, но мало кому что говорящее надгробие. На белом мраморе надпись: «Здесь покоятся с миром помещик надворный советник Егор Иванович Милло 63 л. в 1828 г. 4 августа и его поручица Мария Фези 55 л. в 1855 г. 13 сентября и младенцы сын ее Александр Фези в 1837 г. и внук ее Егор Катаржи в 1838 г.»

Согласно переписи населения Бессарабии 1817 года, представитель древнего молдавского рода, надворный советник, помещик Милло владел большей частью села Ватич, селами Пятра, Пахарничень, Дашково, Пуцинтей и половиной села Морозень. В Морозень тогда было 2 священника, 2 дьяка, 1 пономарь. 26 домов жителей входили в имение Милло. Через несколько лет он владел уже всем селом, живописно расположенным близ известного монастыря Курки, где настоятелем в 1816-1822 годах был архимандрит Кирилл, кавалер ордена св. Анны 2 ст., а с 1823 – архимандрит Ириней, ректор Кишиневской духовной семинарии, которых знал опальный А. С. Пушкин. В 2018 году в Морозень юбилей – 500 лет селу. Милло имел дом в Кишиневе. К приезду поэта в Бессарабию он уже вдов. При нем было большое семейство – два сына и две дочери, которых поэт знал лично, часто общался с ними, посещал дома дочерей Милло.

Константин и Василий были неженаты. Константин жил большей частью в Орхее, был губернским секретарем. Василий служил в канцелярии наместника области. Пульхерия и Мария имели свои семьи. Пульхерия стала женой титулярного советника Петра Павловича Белуха-Кохановского, в 1818 году родила сына Павла, позже – Дмитрия. Ныне семейство это покоится в Кишиневе на «старом кладбище» у церкви Константина и Елены.

Над всем родом Милло – да что родом! о ее красоте ходили легенды от Карпат до Кавказа! – сияет Мария, жена ученого немца, чиновника горного ведомства, обер-берггауптмана, одного из строителей Военно-Грузинской дороги на Кавказе, статского советника Ивана Ивановича Эйхфельдта, а после его смерти в 1828 году – жена бывшего швейцарца, поручика русской службы Теодора Карола Фези. От Эйхфельдта в 1817 году Мария родила дочь Элизабет, от Фези в 1833 году – Матильду. В период пребывания в Кишиневе опального Пушкина Мария была тайной любовью родственника генерала П. Д. Киселева, отставного майора, друга поэта Н. С. Алексеева.

Не ведая об этом, в нее влюбился Пушкин – безумно, безутешно, безответно. Не понимая причин ее холодного к нему отношения, поэт начал «одаривать» ее шутливыми, ироническими, сатирическими стихами – «Ни блеск ума, ни стройность платья…», «Тодорашка в вас влюблен…», «Раззевавшись от обедни…», «Христос воскрес, моя Ревекка!» Он включил ее в поэму «Гавриилиада»:

Шестнадцать лет, невинное смиренье,

Бровь темная, двух девственных холмов

Под полотном упругое движенье,

Нога любви, жемчужный ряд зубов…

Зачем же ты, еврейка, улыбнулась,

И по лицу румянец пробежал?

Нет, милая, ты, право, обманулась…

Мария Милло не была еврейкой. Но с легкой руки поэта ее так стали называть в Кишиневе все за сходство с Ревеккой – героиней романа Вальтера Скотта «Айвенго».

Пушкин говорил Алексееву, что никогда не будет ее Петраркой: «Она прекрасная Лаура, / Да я в Петрарки не гожусь…» Но все его стихи говорят об ином. Мария стала для Пушкина Лаурой. И в малоизвестных черновых строках послания «Алексееву» поэт так воспевал ее:

Нет, милый! если голос томный,

Обман улыбки, нежный взор,

Умильный вид печали скромной

Тобой владеют до сих пор,

Люби; ласкай свои желанья,

Надежде и еврейке верь…

Ее образ венчает знаменитый рисунок Пушкина «Кишиневские красавицы», где запечатлены Аника (Сафта) Сандулаки (Феодосиу), Пульхерия Варфоломей, Екатерина Стамо (ур. Ралли), Мария Ралли. Каждая из них волновала душу влюбчивого поэта.

НЕ ТОЛЬКО КРАСАВИЦА, НО И ВОСПИТАННАЯ, ОБРАЗОВАННАЯ МАТЬ И БАБУШКА

Мария Милло была не только очень красивой. После смерти матери ее воспитанием занялась крестная – графиня Роксандра Скарлатовна Эдлинг (ур. Стурдза), дочь первого гражданского губернатора Бессарабии Скарлата Дмитриевича Стурдзы, сестра известного дипломата Александра Скарлатовича Стурдзы. Она была фрейлиной императрицы, большим другом статс-секретаря Коллегии иностранных дел России Иоанна Каподистрии и императора Александра I, женой министра иностранных дел и гофмаршала Веймарского герцога Альберта Эдлинга. С мужем жила в Петербурге, Кишиневе и Одессе. Мария окончила Одесский пансион благородных девиц, побывала в Петербурге, где графиня ее и сосватала за состоятельного и всеми уважаемого Эйхфельдта.

Красавица Мария в Кишиневе всегда была окружена многочисленными родственниками. Только среди Крупенских у нее было 8 двоюродных братьев и сестер: Матвей – вице-губернатор области; Тодор – в 1812 году орхейский исправник, титулярный советник; Григорий – с 1822 года муж Смаранды Катаржи; Костаке – офицер Камчатского пехотного полка, адъютант подполковника Адамова; Теодосий, Алеко, Григорий и Зоица. С горечью Пушкин говорил: «Одни двоюродные братья / Узнали тайну вас пленить. / Лишили вы меня покоя, / Но вы не любите меня. / Одна моя надежда, Зоя; / Женюсь, и буду вам родня… »

И Мария, и все семейство Милло заслуживают того, чтобы о них помнили и в Морозень, и в Орхее, и в Кишиневе. Ее мужья – Эйхфельдт, Фези, другие ее родные покоятся на Центральном городском кладбище в Кишиневе.

Елизавета Эйхфельдт (1817-1875) стала женой Николая Катаржи (1799-1853) – второго сына пахарника Петраке Катаржи, который, наверняка, знал опального А. С. Пушкина. С братом Иордаке он учился в Лейпциге. Брат читал книги, а Николай играл в шахматы и вошел в список золотых шахматистов. Как и брат, осел в Кишиневе, в большом доме. Вскоре и женился на Елизавете. В 1874 – их дочь Ольга (1850-) стала женой камергера, тайного советника, предводителя бессарабского дворянства Ивана Егоровича Катаржи. А вторая дочь – Анна (1852-1927) вышла замуж за предводителя дворянства М. Н. Крупенского. Сын же Егор (-1838) – похоронен рядом с бабушкой Марией в Морозень. После смерти Николая Катаржи, Елизавета вышла замуж за инженера, генерала Алексея Васильевича Новогородцева (1824-1912).

В упомянутом селе Пятра, на погосте у церкви, сохранились могилы Матильды (1833-1893) – дочери Марии и ее мужа Ивана Лазо (1824-). У Матильды были братья Георге, Владимир и сестра Елена. Мария является прабабушкой, а Матильда – бабушкой легендарного героя Гражданской войны Сергея Лазо. Село Пятра основано в 1530 году. Оно расположено на берегу Реута, издавна славилось мастерами каменных дел. Когда тут проживала помещица Матильда Лазо (ур. Фези), она владела частью села – Пятра де Жос. Потом и Пятра де Жос и Пятра де Сус принадлежали семейству Лазо, в том числе и родителям Сергея Лазо. В их усадьбе располагалась школа, а теперь там – «Усадьба-музей семьи Лазо» как филиал Национального музея истории. Неподалеку еще одна достопримечательность – местный склад. Он в ужасном состоянии. На самом деле – это усадьба армянских дворян Багдасаровых, переселившихся в Бессарабию из Турции вместе с известным Манук-беем, о котором многое слышал опальный А. С. Пушкин. Жаль, что это место, тоже признанное национальным достоянием, в таком ужасном состоянии.