• RU
  • MD
  • 08.09.2019 23:30





    Май 2018
    Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
    « Апр   Июн »
     123456
    78910111213
    14151617181920
    21222324252627
    28293031  

    Loading...

    16.5.2018 | 20:08

    Тяжелый металл

    поисковики

    Оригинал публикации – газет «Русское слово», автор – Татьяна Борисова

    Семь лет существует в Кишиневе уникальный музей, сотни экспонатов которого напоминают о событиях Великой Отечественной войны. Создал его единственный в Молдове поисковый отряд «Август», названный так в память о событиях августа 1944 года. Тогда, в ходе Ясско-Кишиневской операции, республика была освобождена от фашистских захватчиков. Рассказать о музее мы попросили его хранителя, заместителя командира поискового отряда Сергея Лутохина.

    - Сергей, как возникла идея открытия музея?

    - «Август» был создан в 2010-м, а я узнал о нем годом позже, делая фоторепортаж для газеты «Русское слово», где работаю. Практически сразу влился в эту дружную команду, которую возглавляет историк, краевед Василий Сеньковский, стал участвовать в поисковых работах на местах кровопролитных боев Ясско-Кишиневской операции на берегу Днестра — у сел Спея, Шерпены, Гура-Быкулуй, в других регионах Молдовы. Наша главная цель – поиск останков советских солдат. Дважды в год при поддержке Посольства России, Российского центра науки и культуры мы проводим их торжественное перезахоронение на специально отведенном для этого кладбище на мемориальном комплексе «Шерпенский плацдарм». Однако вместе с останками мы находим и «военное железо», личные вещи красноармейцев. Большая удача – «поднять» номерную награду, именной портсигар или так называемый ЛОЗ – личный опознавательный знак, в просторечии – смертный медальон. В этот небольшой пластиковый футляр вкладывали записку с личными данными бойца. Такие находки позволяют выполнять основную задачу – идентифицировать останки и возвращать истории имена героев. (К сожалению, у солдат РККА, призванных с 1943 года, не было смертных медальонов, а книжка красноармейца, за редким исключением, в земле не сохраняется.).

    Эта кропотливая многогранная работа построена на тесных контактах с архивом Минобороны РФ, с коллегами из других регионов, с местными жителями, с родственниками погибших на молдавской земле солдат. Благодаря нашим изысканиям десятки семей из разных стран смогли узнать точное место гибели и захоронения своих родственников. Не раз их дети и внуки приезжали на церемонии перезахоронения останков своих дедов и прадедов, могли увидеть установленные «Августом» гранитные плиты с их именами.

    При этом вопрос о том, что делать с копившимся у нас «военным железом», оставался открытым, пока редакция «Русского слова» не предложила оформить экспозицию в своих стенах. Так 7 лет назад и появился на свет редакционный музей поискового отряда «Август» и Русского историко-патриотического клуба, который возглавляет Алексей Петрович. За эти годы его посетили сотни людей – школьники, студенты, дипломаты, активисты общественных организаций российских соотечественников. Здесь проводились не только экскурсии, но и уроки истории, на которые ребята приезжали целыми классами, церемонии награждения победителей различных конкурсов, посвященных Великой Отечественной войне.

    В марте нынешнего года, в связи с переездом редакции, музей пришлось переселить. Теперь он обустраивается в специальном помещении при кишиневском храме Святого Владимира. Его настоятель отец Александр Мендруляк – активный член «Августа». В этом году планируем торжественно открыть музей по новому адресу.

    - В чем же его уникальность?

    - В широчайшем спектре собранных экспонатов, связанных с боями в Молдавии, их количество и разнообразие несравнимо даже с экспозицией Национального исторического музея. А выставка оружия, существовавшая многие годы при Доме офицеров, сегодня и вовсе переименована в Музей советской оккупации.

    Что касается небольших музеев, созданных когда-то в сельских школах и клубах, как правило, на их полках теперь – лишь несколько касок и гильз. Конечно, есть исключения, но в целом картина такова. Когда-то такие музеи опекали пионеры, комсомольцы, ветераны охотно дарили им личные вещи и документы, связанные с войной. Многочисленные в те годы поисковые отряды вели переписку с участниками боев за освобождение Молдовы, бережно хранили присланные ими письма, фотографии. Но за последнюю четверть века от таких музеев мало что осталось, хотя некоторые из них мы пытаемся поддержать, пополнить экспонатами.

    - Расскажите немного о технологии раскопок. Ваши главные инструменты – металлоискатель и лопата?

    - Главным инструментом я бы назвал щуп. Это закаленный стальной прут длиной 120-140 сантиметров с Т-образной ручкой на одном конце и накручивающимся наконечником — на другом. Наконечник закруглен, чтобы, упершись в человеческие останки, не раздробить хрупкую кость. Работа с щупом очень тяжелая: на один квадратный метр приходится по 100-120 проколов почвы. Кстати, наконечник – это расходный материал, он достаточно быстро стирается. Факт, согласитесь, красноречивый. Если изнашивается металл, что говорить о человеке, который, вонзая щуп в почву, совершает сотни «поклонов». К концу дня ходишь как старенький дед – держась за поясницу. К тому же работать в лесу даже в жару приходится в куртке с капюшоном. Иначе не уберечься от колючих кустарников шиповника, полчищ комаров и зарослей колючей акации.

    Кстати, опытный поисковик по звуку удара щупа о предмет наверняка на слух сразу определит находку: кость это, металл, камень или стекло.

    - Что помогает «вычислять» конкретные места раскопок?

    - Мы готовим историческую справку о боях на конкретном участке, сопоставляем схемы захоронений военных лет и современные карты местности. Подсказку дает и «пролежка» — чуть осевший грунт над могилой, над окопом или пулеметной ячейкой. Если в таком месте металлоискатель «назвонит» котелок, винтовку или каску, велика вероятность, что рядом найдем и останки. А в поле, где земля пахана-перепахана, на помощь приходит специальный прибор «глубинник», способный обнаружить металлический предмет на глубине до трех метров. Это рама (2х2 м) из пластиковых труб, подвешенная с помощью ремней на плечах у оператора. На груди – прибор, «звенящий» при обнаружении металла. Работа с «глубинником» требует особого мастерства, которым в отряде может похвастать Александр Соколов из Приднестровья. Кстати, в последние дни зимы именно с помощью такого прибора наши ребята обнаружили останки сразу десяти бойцов.

    Что касается лопаты, работаем мы с ее помощью очень осторожно. Даже металлические предметы за восемь десятков лет стали крайне хрупкими. Что уж говорить о человеческих костях, бумажных или деревянных реликвиях! Их порой приходится извлекать из почвы, затаив дыхание, орудуя шпателем, ножом, работая по методу археологов — «под кисточку».

    - Какие находки самые распространенные?

    - Осколки снарядов и мин. Бои в ходе Ясско-Кишиневской операции шли такие ожесточенные, что в иных местах лопата входит в землю со скрежетом. Кое-где в лесу осколки, гильзы от патронов лежат буквально под слоем опавших листьев.

    - А какой «металл» представлен в вашем музее?

    - Прежде всего – большая экспозиция стрелкового оружия: пулемет Максима, причем со следами попаданий пуль и осколков, два вида противотанковых ружей. Одно из них, самозарядное ружье — ПТРС много лет простояло во дворе жителя села в качестве …столбика на винограднике, для подвязки лозы. В Молдове на сельских виноградниках до сих пор можно увидеть в качестве таких столбиков стволы от орудий, «зениток» и крупнокалиберных пулеметов.

    Среди наших экспонатов – пистолеты-пулеметы Шпагина и немецкий МГ, пистолеты «Люгер», «Вальтер» и «Браунинг», внушительные по весу и размеру советские ракетницы.

    В музее 7 пулеметов, среди них — действительно редкие экземпляры: ранняя модификация пулемета системы Горюнова, купленного нами, как и несколько других экспонатов, на пункте сбора металлолома. Есть немецкий авиационный МГ-15, который в конце войны из-за нехватки оружия фашисты переделывали в ручной. А еще – крыльевой ШКАС с советского самолета, найденный молдавскими поисковиками еще в 70-х годах. Конечно, есть у нас и два символа военного противостояния в годы Второй мировой войны – винтовка Мосина и Маузер 98К. Понятно, что все оружие дезактивировано: стволы просверлены и заварены.

    Собраны большая подборка артиллерийских гильз, интересная коллекция касок – советских, румынских, немецких. Среди них – легендарная советская каска старого образца «холхинголка».

    На полках музея можно увидеть штыки от винтовок и мечту коллекционеров – окопный нож «Пума». А рядом — советские и немецкие ножницы для колючей проволоки, котелки с инициалами солдат, стеклянные, алюминиевые, стальные и эмалированные фляги, газбаки от немецких и румынских противогазов, в том числе весьма редких – гражданских и десантных. С интересом рассматривают экскурсанты «каток» от немецкого танка – стальное колесо с чудом сохранившимся резиновым ободом.

    С изумленными глазами рассматривают ребята на уроках истории резиновую обувь, которую мы обнаружили рядом с останками красноармейца. Эти «галоши», вырезанные из покрышки для колеса пушки, были закреплены на ногах с помощью проволоки. В тех местах на берегу Днестра шли долгие позиционные бои, и кожаная солдатская обувь разваливалась от постоянной сырости. Кстати, метрах в 30 от тех останков мы нашли это колесо с изрезанной покрышкой…

    Согласитесь, что в стенах такого музея слова учителя истории о героизме советских солдат звучат для ребят в особой тональности. К тому же практически все экспонаты, включая многочисленные личные вещи бойцов, можно взять в руки, внимательно рассмотреть, сфотографировать – коробочку с ваксой, бритвенный набор, очки, зеркальце, ложку, перочинный нож, нательный крестик и многое другое. А значит, есть возможность взглянуть на события «сороковых-роковых» под иным углом, вникая не только в даты и цифры. Очень хочется, чтобы подросток видел в защитнике Родины не «бронзовый символ», а человека, который ел, брился, чинил одежду. Вижу, как даже взрослых мужчин поражает вес автомата или каски. А ведь с ними боец не расставался годами!

    Одна из самых дорогих для нас находок – компас с надписью «И.П. Шабанов», найденный у села Каракуй. Благодаря архиву Минобороны РФ Василий Сеньковский узнал героический путь этого человека – старшего лейтенанта 188-й стрелковой дивизии. Из станкового пулемета он уничтожил 200 фашистов, сжег 12 автомашин. Тяжело раненный, Шабанов не ушел с поля боя, дрался, истекая кровью, до последнего вздоха.

    - Часто ли удается находить награды?

    - Нет, это редкая удача. Самые важные из них – номерные медали и ордена, благодаря которым, как я уже говорил, удалось идентифицировать останки нескольких десятков бойцов. Особая находка – значок десантника, обнаруженный у переправы через Днестр. Известно, что одна из военных операций разрабатывалась там под руководством легендарного создателя ВДВ Василия Маргелова. Коллекционеры предлагали за значок немалые деньги, но отряд, конечно, его не продал.

    - Расскажите о ваших бумажных экспонатах. Как удается их сохранять?

    - Эти реликвии сельские жители нередко находят на чердаках своих домов. Среди них – различные памятки солдатам, газеты, листовки, фотографии, письма, военные карты, книжки красноармейцев, другие документы. Недавно купили для музея через интернет, на известном международном аукционе, 4 снимка из фотоальбома «Бессарабия», который в годы войны составлял немецкий солдат. Всего по одному евро за штуку. Продал их его внук. Снимки небольшого формата, чтобы помещались в портмоне. На них – виды разрушенного фашистами Кишинева.

    А среди самых ценных экспонатов – листовки, обнаруженные нами в неразорвавшихся специальных агитационных минах. В период Ясско-Кишиневской операции они были отпечатаны для фашистских солдат на немецком языке. В них описывалась реальная ситуация на фронтах в Европе, звучали призывы сдаваться в плен. В такой же мине хранилась цветная агитгазета на немецком языке «Свободная Германия». Среди прочих там опубликованы фотографии ряда столиц европейских государств, освобожденных от фашистов. Есть и немецкая листовка с портретами генерала Власова и летчика-перебежчика, призывающих вступать в Русскую освободительную армию. Ее мы нашли в неразорвавшейся специальной гранате для наствольного гранатомета.

    Весьма любопытный экспонат – целехонький лист неоторванных купонов на немецкие товары личного пользования (мыло, табак), отпечатанный для фашистских летчиков из испанской Голубой дивизии.

    Конечно, сохранять подобные экспонаты непросто. Используем для этого самые разные технологии, препараты – советуемся с коллегами, экспериментируем. Скажем, скрученный в трубочку клочок бумаги, обнаруженный в ЛОЗе, сначала помещается в дистиллированную воду. Затем – на покрытое тонким слоем парафина стекло, сверху кладется такое же стекло. Если надпись на высохшем листке едва видна, изучаем её под ультрафиолетовыми лучами, фотографируем в разных режимах, обрабатываем эти снимки на компьютере. Иногда приходится восстанавливать буквы по вмятинам на бумаге. Затем восстановленные документы или их фрагменты ламинируем.

    Вообще вопрос реставрации – один из ключевых в музейном деле. Помню, сколько было хлопот с консервацией ступицы и деревянных колес от крупнокалиберного пулемета, найденного в Днестре. Что касается очистки и консервации металлических предметов, это очень трудоемкая, многоэтапная работа. Через руки Василия Сеньковского, Руслана Панфили, Николая Макаренко и вашего покорного слуги прошли сотни экспонатов, с которых необходимо было снять ржавчину, затем очистить их методом электролиза с последующей длительной поэтапной сушкой и консервацией с помощью микрокристаллического воска.

    - Для подобных работ необходима какая-то спецподготовка?

    - Прежде всего, важны знания матчасти оружия и взрывоопасных предметов. Лично мне весьма пригодился опыт давней работы в оружейной мастерской. Кстати, с той поры весьма забавляют киношные оружейные ляпы. Теперь даже моя девятилетняя дочка усмехается, когда в «Белом солнце пустыни» Саид стреляет из карабина с продольно скользящим затвором без перезарядки, как из автоматической винтовки. Или семизарядный символ эпохи — Наган выдает два десятка выстрелов, причем на запредельной дистанции. А пулемет стреляет, будто не перегреваясь, пять минут без остановки…

    - Сергей, а какова судьба останков немецких солдат, которые обнаруживаете во время раскопок?

    - Мы официально сотрудничаем с представителем Народного союза Германии по уходу за воинскими захоронениями, руководителем отделения «Фольксбунд» в Молдове и Румынии Люцем Мюллером, под контролем которого ведется поиск останков его соплеменников. Обнаруженные при этом останки советских солдат Мюллер передает нам, а мы соответственно передаем ему останки немцев, которые хоронят на специальном кладбище под Кишиневом. У нас же составлена отдельная экспозиция из личных вещей солдат вермахта, найденных в окопах и воронках. Судя по ней, фашисты надеялись на нескучный досуг на оккупированных территориях, прихватив с собой игральные кости и фишки для настольных игр, упаковку презервативов, бутылки вина, фарфоровые тарелки, фотоаппараты, походные утюги, флаконы с духами. Здесь же можно увидеть католические ладанки и даже кошелек с монетами семи государств, через которые продвигался фашист на Восток. Невероятным образом сохранились пузырек с йодом, термометр с клеймом военной приемки. А открыв баночку с немецким вазелином, мы отчетливо увидели на нем следы двух пальцев. В отличном состоянии и небольшой походный рюкзак из телячьего меха.

    С интересом рассматривают экскурсанты перстень, обнаруженный нами на фаланге пальца немецкого десантника. На нем выгравировано слово «Krim», контур полуострова и дата – 1942 год. Здесь же выложен ряд немецких наград и знаков отличия – железных, посеребрённых, украшенных цветной эмалью. Как известно, фашисты старались поощрять всё и вся, награждая особыми знаками за ранения, выслугу лет, за зимнюю кампанию, подбитый танк и т.д.

    - Насколько я знаю, «Вахты Памяти», в ходе которых проходят раскопки, интернациональны. Такие международные контакты помогают расширять музейный фонд?

    - Интернационален и сам отряд «Август», и наши «Вахты», на которые нередко приезжают соратники из Приднестровья, России, Украины, Беларуси, Польши, Эстонии, Израиля. Василий Сеньковский поддерживает тесные контакты с коллегами из Курска, Питера, Одессы, Херсона, из Подмосковья и Дагестана…

    Выезжаем за рубеж на раскопки и мы. В 2013 году мне довелось возглавить группу членов «Августа», побывавшую в международном лагере поисковиков у села Аджимушкай, под Керчью. Кроме полезного опыта, множества контактов, для нашего музея мы привезли куски военного телефонного кабеля: в каменоломнях, где прятались от фашистов сотни людей, он служил путеводной нитью. Привезли мы и фрагменты противогазов, спасавших их от отравляющих газов, которые в тех каменоломнях распыляли фашисты. А еще – осколки фляг, в которых под шквальным огнем смельчаки приносили туда воду из близлежащих колодцев.

    Памятной стала для меня и международная поисковая экспедиция «Нарев-2015» на территории Польши. Участие в ней приняла группа членов «Августа» из шести человек. Если в Аджимушкае в 40-градусную жару нам приходилось долбить киркой каменистую почву, то в Польше, под Белостоком, раскопки проводились в непривычном для нас песчаном грунте. Помню, как мы были поражены, увидев, что найденные нами советские монеты предвоенных лет и латунные гильзы блестят как золотые. В такой почве цветные металлы сохраняются практически не окисляясь. Кстати, на память руководитель польского отряда Юлиан Вежбовски подарил нам шесть отличных лопат – весьма актуальный презент. В молдавской почве даже фирменные финские лопаты «Фискарс», заточенные в ходе работ как бритва, «убиваются» иногда за неделю!

    Хочу отметить, что отдельная экспозиция нашего музея составлена из предметов, найденных российскими поисковиками на Курильских островах – по событиям последней боевой операции Второй мировой войны в 1946 году по освобождению этих территорий от японцев. Передал их нам российский дипломат Евгений Верещага, не один год возглавлявший Камчатско-Курильские историко-географические экспедиции.

    - С кем еще сотрудничает «Август»?

    - С общественной организацией «Единодушие», оказывающей адресную помощь ветеранам, с приднестровской организацией «Гражданская позиция». А с Русским историко-патриотическим клубом «Август» создал единый масштабный проект «Шаг к Победе». Он включает в себя различные лекции, презентации книг и фотовыставок, туристические походы по местам боевой славы, акции по сохранению на зданиях исторических надписей «Проверено: мин нет», «Свеча памяти». Набирает обороты цикл образовательных автобусных экскурсий для школьников «Дороги Победы». Среди наших многочисленных совместных задач, кроме поисковых работ, – празднование мемориальных дат, реставрация военных памятников. Не без гордости хочу сказать, что многие члены «Августа» и РИПК награждены медалью Министерства обороны РФ «За заслуги в увековечении памяти погибших защитников Отечества».

    - Скажите, а как согласуются поисковые работы с молдавским законодательством?

    - От правовых норм мы не отступаем ни на шаг. Скажем, с нынешнего года проводить раскопки в республике разрешается только в присутствии археолога. Мы считаем это вполне логичным и даже внесли свой вклад в обсуждение проекта данного закона.

    - Вопрос, не задать который не возможно: как обеспечивается безопасность в ходе «Вахты Памяти»?

    - Обнаружив в земле взрывоопасную находку, помечаем место специальными флажками и вызываем саперов. Практически все наши работы на местах боев Ясско-Кишиневской операции проходят в нынешней зоне безопасности, обозначенной в ходе урегулирования Приднестровского конфликта. Поэтому «Август» постоянно находится в контакте с представителями Миротворческих сил Молдовы, Приднестровья, России и Украины. А в музее каждую экскурсию я начинаю с небольшой лекции по безопасности, иллюстрируя ее представленными там макетами взрывоопасных предметов. Среди них – мины, снаряды и гранаты, взрыватели от них и т.д.

    - Музейная экспозиция ограничена периодом Второй мировой?

    - Нет, достаточно широко представлена у нас и Первая мировая война, о которой напоминают коллекции оружия, касок, наград, солдатской утвари. Тут можно увидеть колоритный 6-литровый медный чайник с Одесского сборного пункта, драгунскую шашку, шрапнельные снаряды, патроны и гильзы, на донцах которых четко видна маркировка 1914-1918 годов.

    - Сергей, а есть экспонат, о приобретении которого Вы мечтаете?

    - Есть. Это ампуломет и так называемые выстрелы к нему. В 2016 году мне довелось поехать в Санкт-Петербург, на двухнедельные курсы по истории России для соотечественников, проживающих за рубежом. В воскресный день решил побывать на Невском пятачке. Много читал об этом плацдарме на левом берегу реки, где 400 дней и ночей защитники Ленинграда под шквальным огнем врага пытались прорвать кольцо блокады в одном из самых узких мест Невы. Там погибло такое несметное число солдат, что историки предложили признать Невский пятачок единым братским захоронением и прекратить там поисковые работы.

    В день, когда я поехал туда, там проходил Международный военно-исторический фестиваль. Возле одного стенда бросился в глаза стеклянный шар сантиметров 15 в диаметре. Осенило – это же снаряд для ампуломета, в расчете которого в химвойсках воевала моя бабушка Антонина Никитична Лутохина! Попросил разрешения подержать шар в руках. Представляющий экспозицию поисковик удивился – откуда я знаю об ампуломете, ведь это был чрезвычайно редкий вид оружия. Я рассказал о том, что моя бабушка снаряжала такие боеприпасы – заливала зажигательную смесь в стеклянные колбы. Ее воспоминания об этом помню с детства. Поэтому и мечтаю теперь о таком экспонате для нашего музея.